| Солнце | |
 | |
 Статья в Википедии | |
 Медиафайлы на Викискладе | |
 Новости в Викиновостях |
Солнце — дневное светило; звезда, вокруг которой вращаетсяЗемля.
| —Иван Бунин |
| — Сергей Владимиров, «Кто разгадал загадку Солнца?», 1965 |
«Я —сын солнца» — говорила мне веснушка на лице леди Х. | |
| —Станислав Ежи Лец |
Боль как солнце всплетении солнечном. | |
| —Виктор Кривулин, «Закат в Гавани», 1978 |
| —Сергей Губерначук |
Не ищи после солнца грозу.[3] | |
| —Сергей Губерначук |
| —Сергей Губерначук |
Солнце медленнодвижется под действием «приливных сил» нашей спиральнойгалактики и немного раскачивается, как накарусели. Некоторыеучёные полагают, что именно из-за такого покачивания Солнце иногда приближается кколоссальному облаку дрейфующихкомет и другого естественного космическогомусора, окружающему нашу систему. Его называют «облаком Оорта».[4] | |
| —Сэм Кин, «Исчезающая ложка, или Удивительные истории из жизни периодической таблицы Менделеева», 2010 |
Навстречувосходящему светилу раскрыл лепесткилотос, ипавиан издаёт ликующий крик, приветствуя новый день. Горные павианы считались вЕгипте священными, поскольку привосходе солнца они издаютрадостные крики. Кроме того, этиобезьяны считались священными животными богамудрости Тота. Таким образом, павиан <…> символизирует сразу двухбогов —Тота иРа, как бы их «слияние воедино». Это, к примеру, может означать, что свет, который Ра дарует земле, и существующий мудрый миропорядок едины и неразделимы.[5]:10 | |
| —Легенды и мифы Древнего Египта |
Заря,облака, солнце илуна — <всё это> сфера мрака. | |
| —Чжан Бо-дуань, Главы о прозренииистины, 1074 |
| —Повесть временных лет |
Солнцецарь, сынъ Свароговъ, еже есть Дажьбогъ, бѣ бо мужь силенъ | |
| —Повесть временных лет |
Вот длинный путь, соединяющий луч солнца с лучомэлектрического света. Явная энергия солнечного луча, потраченная на разложениеуглекислоты врастениях, приняла форму скрытой, потенциальной энергии, какой обладает освобожденный из углекислотыуглерод: эта потенциальнаяэнергия углерода, в процессе восстановленияцинковой руды, перешла нацинк; углерод сгорел, но получился металлический цинк, способный гореть. В гальванической батарее цинк окислился, сгорел, и его потенциальная энергия приняла форму явной в виде электрического тока, который, накалив угли, проявился в видесвета. Такова сложная цепь превращений энергии, связывающая явления, совершающиеся на земле, с деятельностью солнца.[7] | |
| —Климент Тимирязев, «Растение как источник силы», 1875 |
Влитературном миреАнтон Павлович Чехов был солнцем, которое вызвало кжизни, обогрело, приласкало и даже переформировало не одногописателя. | |
| —Борис Лазаревский, «А.П.Чехов», 1907 |
Когда-тоАнаксагор нас учил, что Гелий<бог солнца> раскалённый шар, огромный, величиной сПелопоннес. Это тогда многим показалось преувеличенным ― подумайте, с целый Пелопоннес! ― а другие называли его нечестивцем, что онбога превратил в шар, да ещё в раскаленный. Мы предоставляем астрономам в Александрии научно разрабатывать вопрос о виде и движении светил; бог остается богом, независимо от ризы, которую ему угодно будет надеть. | |
| —Фаддей Зелинский, «Древнегреческая религия», 1918 |
Ясно, что жизнь, разум иволю породила постепенноприрода. Человек рождён Землею,Земля — Солнцем, Солнце произошло от сгущения разрежённойгазообразной массы. Эта — от ещё более разрежённой материи, например отэфира. | |
| —Константин Циолковский, «Воля Вселенной», 1928 |
25 декабря 1945 г. 25 декабря ― День рождения Непобедимого солнца. Торжественно, подъемно, но все же на котурнах. Наш русский СпиридонСолнцеворот гораздо лучше. Не только скромнее и проще, но и точнее. Ведь все-таки не рождение, а иное положение солнца относительно земли. Самыйобманный день мира. Даже те, кто видит в этом дне лишь календарную условную дату, невольно замечают, и не просто замечают, а с какой-то надеждой, начало прибывания дней, как будто это действительно много значит. Вспоминаешь по этому поводу свои ребячьи переживания и поступки, связанные с этим днем. Слова: «день будет прибывать наворобьиный шаг» воспринимались буквально и принимались даже меры, чтоб ускорить и удлинить воробьиные шаги. <...> Иной раз даже жалеешь, что этот день у нас не так подчеркнуто справляют, как бы следовало. Что ни говори, в таких праздниках, связанных с изменениями в природе, не только ценна оптимистическая зарядка, но и поэзия: каждыйпраздник неизбежно должен получить свое лицо, которое у Спиридона Солнцеворота в сильной степени закрыторождественской елкой.[8] | |
| —Павел Бажов, «Отслоения дней», 1946 |
Ярковский подробно анализируетметеоритную гипотезу, объясняющую неугасимость Солнца тем, что на нем сгорают миллионы тонн метеоритов. Он не соглашается с этой гипотезой ― в околосолнечном пространстве нет достаточно мощных метеоритных потоков. Неудовлетворительна, по его мнению, игравитационная гипотеза, видящая источник энергии Солнца и звезд в том, что при сокращении их объема выделяется много энергии. Отвергает Ярковский игипотезу обыкновенного горения на Солнце каких-то веществ: даже в том случае, если бы Солнце целиком состояло из кремния, говорит он (акремний ― это «одно из веществ, дающих при горении наиболее единиц теплоты»), оно полностью бы сгорело за две с небольшим тысячи лет. Разобрав и отвергнув все существовавшие тогда гипотезы происхождения солнечной энергии, среди авторов которых были крупнейшие ученые второй половины прошлого века ― такие, например, как Гельмгольц, или Томсон (лорд Кельвин), Ярковский предлагает собственное объяснение. Он пишет: все тела, и тем интенсивней, чем больше их масса, втягивают, впитывают в себя частицымирового эфира, которые при этом уплотняются. Но при известной степени уплотнения «эфир превращается в то, что мы называем первичным веществом, в ту взрывчатую аморфную массу с громадным запасом скрытойэнергии, которая при нарушении равновесия заставляет это первичное вещество распасться и образовать весомую, или химическую, материю».[1] | |
| — Сергей Владимиров, «Кто разгадал загадку Солнца?», 1965 |
Только в нашей Галактике сотни миллионов сверхновых прошли такой цикл от реинкарнации до катастрофической гибели. В ходе одного из таких взрывов зародилась нашаСолнечная система. Примерно 4,6 миллиарда лет назад сверхновая пронизала сверхзвуковым энергетическим всплеском плоское облако космической пыли шириной около 15 миллиардов километров. Раньше на месте этого облака существовало не менее двух других звёзд. Частички пыли стали сцепляться с атомной пеной, прилетевшей от сверхновой, и все облако забурлило маленькимисмерчами ивихрями, как гладь огромного пруда, в который швырнули множество камешков. Плотный центр облака стал закипать и превратился в Солнце (которое буквально выросло из останков других звезд), а вокруг него начали накапливаться более мелкие тела, ставшие планетами. Самые крупные планеты нашей системы, газовыегиганты, сформировались на том этапе, когдасолнечный ветер – поток заряженных частиц, идущих от Солнца, – выдул лёгкие элементы на периферию системы.[4] | |
| —Сэм Кин, «Исчезающая ложка, или Удивительные истории из жизни периодической таблицы Менделеева», 2010 |
Солнце медленно движется под действием «приливных сил» нашей спиральной галактики и немного раскачивается, как накарусели. Некоторые учёные полагают, что именно из-за такого покачивания Солнце иногда приближается к колоссальному облаку дрейфующих комет и другого естественного космическогомусора, окружающему нашу систему. Его называют «облаком Оорта». Все объекты из облака Оорта появились одновременно с рождением нашей сверхновой. И всякий раз, когда Солнце оказывается на пике или на дне своей волнообразной траектории, что происходит примерно раз в двадцать шесть миллионов лет, оно может захватывать небольшие опасные тела, которые на огромнойскорости летят в сторону Земли. Большинство из них отклоняется под действиемгравитации Солнца (илиЮпитера, который уберег нас от ударакометы Шумейкеров – Леви), но многие из этих глыб успевают проскользнуть и могут обрушиться на нашу планету.[4] | |
| —Сэм Кин, «Исчезающая ложка, или Удивительные истории из жизни периодической таблицы Менделеева», 2010 |
Вы немножкоошиблись. Вы сочинили и напечатали в своёмумном соченении, как сказал мне о. Герасим, что будто бы на самом величайшем светиле, на солнце, есть чёрные пятнушки. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Как Вы могли видеть на солнце пятны, если на солнце нельзя глядеть простыми человеческимиглазами, и для чего на нём пятны, если и без них можно обойтиться? Из какого мокрого тела сделаны эти самые пятны, если они не сгорают? Может быть по-вашему и рыбы живут на солнце? Извените менядурмана ядовитого, что так глупо съострил! Ужасно я преданнауке! | |
| —Антон Чехов, «Письмо к учёному соседу», конец 1870-х |
| —Иван Бунин |
Окружённое легкою мутью, показалось громадное багровое солнце. Широкие полосысвета, ещёхолодные, купаясь в росистой траве, потягиваясь и с весёлым видом, как будто стараясь показать, что это не надоело им, стали ложиться по земле. Серебристаяполынь, голубыецветы свинячей цибульки, жёлтая сурепа,васильки — всё эторадостно запестрело, принимая свет солнца за свою собственнуюулыбку. | |
| —Антон Чехов, «Счастье», 1887 |
Шли они ― и целаястрана, радостная, прекрасная, солнечная, простиралась под ними: и каменистые горбыострова, который почти весь лежал у их ног, и та сказочная синева, в которой плавал он, и сияющие утренние пары надморем к востоку, под ослепительным солнцем, которое уже жарко грело, поднимаясь всё выше и выше, и туманно-лазурные, ещё по-утреннему зыбкие массивыИталии, её близких и далёких гор, красоту которых бессильно выразить человеческое слово. На полпути они замедлилишаг: над дорогой, в гроте скалистой стены Монте-Соляро, вся озарённая солнцем, вся в тепле и блеске его, стояла в белоснежныхгипсовых одеждах и в царском венце, золотисто-ржавом от непогод, матерь Божия, кроткая и милостивая, с очами, поднятыми к небу, к вечным и блаженным обителям трижды благословенногосына её.[9] | |
| —Иван Бунин, «Господин из Сан-Франциско», 1915 |
― Чем дальше влес, тем больше дров! ― ворчал Боровой. ― Солнце и под восьмидесятым градусом северной широты должно перемещаться по небу, а не стоять на одном месте! ВедьЗемля-то вертится! | |
| —Владимир Обручев, «Плутония», 1924 |
Хочется сказать несколько слов обАрктике ― Арктике летом. Еще недавно, нынешней весною, наблюдал я на острове Моржовец, как долгая зимняяполярная ночь уступала местополярному дню. Летние ночи в Арктике вначале напоминали ленинградскиебелые ночи, потом все быстрее и быстрее солнце побеждало тьму, и уже к окончанию зверобойного промысла в горлеБелого моря, в середине мая, можно было свободно работать ночью без огня. На «Малыгине» в Баренцевом море мы жили в беспрерывном солнечном дне.Солнце не заходило. Без привычки иной раз было трудно разобраться, что сейчас ―утро иливечер. Выйдешь на капитанский мостик ккомпасу, посмотришь, в какой части света находится солнце, и только тогда определишь ― день или ночь. Первое время, когда солнце светит беспрерывно, человек не в состоянии уснуть, его мучитбессонница. Наконец, на вторые или третьи сутки свалишься на койку и спишь, как убитый. <...> | |
| —Михаил Бабушкин, «Над вечными льдами», 1928 |
Клочок пыльнойдороги впереди ― вот и все. И они проклинали дорогу. Они ощущали солнце толькозатылком, немилосердное, злое солнце, ― и онипроклинали солнце. Ихплечи дрожали и ежились подвнезапными дождями ― и они проклиналидожди. Их окровавленные, стёртыеруки уже не могли толкатьтачку ― и они проклинали руки. Но того, кто был единственнымвиновником ихгоря, нельзя было проклинать вслух.[12] | |
| —Борис Горбатов, «Непокоренные», 1943 |
Собака приостановилась, и, пока она стояла,человек видел, как солнечный луч обласкал всю полянку, и вся теснаязаячья капуста на всей полянке сложиласьзонтиками. <...> Так в первый раз в своей жизни и первым собственнымиглазами я увидел, как от солнечного луча заячья капуста складываетсязонтиком, и самое главное, что после того и всё стало влесу мне показыватьсятакое, чего раньше я не видал.[13] | |
| —Михаил Пришвин, «Моим молодым друзьям», 1948 |
Моя практика возросла почти вдвое ― началсясуховей. Это не был тот пламенныйвихрь, который мгновенно покрывает черной мглой небо и землю и способен поднять ввоздух тонны зерна. Это было нечто вроде горячегодыхания ― очень сильного, равномерного, не прекращающегося ни днем, ни ночью. Солнце было маленькое, страшное, без лучей, как во времязатмения, когда на него смотрят сквозь закопченныестекла. Плотный, мелкийпесок висел в воздухе, не оседая.[14] | |
| —Вениамин Каверин, «Открытая книга», 1956 |
Неужели это мы умирали сегодня внизу отжары?Холод пробирает до костей. Оставляем груз на месте будущего базового лагеря и, несмотря насвинец вногах, спешим оставить негостеприимные вершины. Скорее вниз, в ласковую духоту ущелий. Благодатна ты,июльская ночь долины! На спуске три часа. Теперь быстрее спать: вылезетутром из-за хребтаОгненный дракон, опалит своимдыханием склоны ― не до сна будет. <...> | |
| —Константин Серафимов, «Экспедиция во мрак», 1978 |
ОбычноСамуил Яковлевич не прерывал ни свой слушающий сон, ни чужое чтение. Разговоры начинались обычно только тогда, когда кончались листки. А тут вдруг, положив Мите на колено свою маленькую, короткопалую, но энергическую и сильную руку, Самуил Яковлевич перебилчтение. | |
| —Лидия Чуковская, «Прочерк», 1994 |
Назаре, навосходе солнца просыпался и обжигалглаза бело–розовым огнём, свечами цветовконского каштана. Удостоверился лишь в одном — каштан зацветал только в погожие солнечные дни. С солнцем у него, видимо, была прямая связь. С течением времени Мастер забыл, растерял это детскоеудивление конскимкаштаном. И вот сейчас тот вновь напомнил ему о себе. Пробудил его былуюдетскую душу, такую наивную и чистую некогда, возносящуюся нарассвете свечкой внебо.[16] | |
| —Виктор Козько, «Воспоминания», 1999 |
Солнце ― вот что насспаяло, слепило, смешало, какглину, из которой уже каждый формовал своюсудьбу сам. Нас вспоило иобнимало солнце, его жгучиепоцелуи отпечатывались на наших облупленныхфизиономиях. Все мы были ―дети солнца. Бесконечноеташкентское лето…[17] | |
| —Дина Рубина, «На солнечной стороне улицы», 2006 |
| —Роберт Бёрнс, «Всё обнял чёрной ночи мрак», 1790 |
| —Яков Полонский, «Ребёнку», 1890-е |
| —Иннокентий Анненский, «С балкона», 1904 |
| —Иннокентий Анненский, «Миражи», 1900-е |
Солнце всегдавдохновенно! | |
| —Игорь Северянин, «Солнце всегда вдохновенно…», 1909 |
| —Николай Гумилев, «Молитва», 1910 |
| —Георгий Ива́нов, «Солнце разлилось по спелым вишням...», 1912 |
Дождь лёгкий, дождь ласкающий кропит,кропит листву… | |
| —Валерий Брюсов, «Дождь и солнце», 1913 |
| —Вера Меркурьева, «Где-то...», 1922 |
В сто тысяч веток рощи голосуют, | |
| —Сергей Петров, «В безмыслии вещей я прозябаю...», 1943 |
| — Евгений Долматовский, «Я — Земля!», 1960-е гг. |
Au soleil, sous la pluie | |
| —Пьер Деланоэ, песня ««Елисейские Поля» («Les Champs-Élysées»), исполнительДжо Дассен, 1969 |
| —Виктор Кривулин, «Закат в Гавани», 1978 |
Солнце станет светлее в тысячу раз ― | |
| —Игорь Чиннов, «Под шум Атлантического океана...», 1979 |
| —Светлана Кекова, «Зренье и слух зачастую вредят осязанью...», 1980-е |
