Все мы наи́вные материали́сты, ду́мал я. И все мы рационали́сты. Мы хоти́м, что́бы всё бы́лонеме́дленно объяснено́ рационалисти́чески, то есть сведено́ к го́рсточке уже́ изве́стных фа́ктов.
Vse my naívnyje materialísty, dúmal ja. I vse my racionalísty. My xotím, štóby vsjo býlonemédlenno obʺjasnenó racionalistíčeski, to jestʹ svedenó k górstočke užé izvéstnyx fáktov.
We are all naïve materialists, I thought, and also rationalists. We demand that everything should be explainedimmediately in rationalist terms; that is, reduced to fit in with the handful of known facts.
