Глава I
БРОНЕНОСЦЫ БЕРЕГОВОЙОБОРОНЫ В РОССИЙСКОМ ФЛОТЕ

Крымская война и концепцияоборонительного флота

3 июля 1853 г. на Большом Кронштадском рейде выстроились для«высочайшего» смотра 63 вымпела второй и третьей дивизийБалтийского флота. В центре диспозиции — колонна из 18 линейныхкораблей. На трехдечном гиганте под символическим названием «Россия»*развевался флаг генерал-адмирала. [] Тысячи моряковприветствовали императорскую яхту «Александрия». Горизонтзатянуло дымом от залпов сотен салютующих орудий.

Император Николай I остался доволен своим любимым детищем:Российская империя могла выслать в море крупнейший линейный флот вмире. Казалось, удалось превзойти уровень морской мощи, намеченныйсамим императором в начале царствования. Еще 31 декабря 1825 г. он«повелеть соизволил»: «Россия должна быть третья посиле морская держава после Англии и Франции и должна быть сильнеесоюза второстепенных морских держав»*. []

Николай I взял под личный контроль деятельность военно-морскогоуправления, направленную на доведение флота до «высочайшеутвержденных» штатов. В них предусматривался освященныйвековыми традициями приоритет корабельного флота — флотаоткрытого моря — над гребным флотом, предназначенным длядействия в финляндских шхерах, устьях Дуная, Днепра и Буга. По штатамкорабельного флота полагалось 27 линейных кораблей для Балтики и 15для Черного моря с дополнением соответствующего количества фрегатов,корветов, бригов, тендеров. В 1820— 1840-е годы на верфяхПетербурга, Архангельска и Николаева велась планомерная постройкапарусных кораблей, многие из которых стали шедеврамикораблестроительного искусства своего времени.

К началу 50-х годов в списках российского флота числилось 50линейных кораблей против 85 в английском, 45 во французском, 17 втурецком, 10 в шведском и 5 в датском флотах*. []В составе флота было около 50 тыс. подготовленных матросов иофицеров, что позволяло России с объявлением войны немедленно выслатьв море 40 линейных кораблей, не считая фрегатов и малых крейсеров.Опыт показал, что Англия могла выставить только 30 (после пополненияновобранцами), Франция — 25 с тем же условием, а Турция —всего 6 линейных кораблей. Казалось бы, Николай I мог рассчитывать нагосподство на Балтийском и Черном морях. Однако блестящий флот,радовавший глаз императора на июльском смотре 1853 г., уже носилчерты «бумажного тигра»...

Первые военные пароходы для посылочной службы и буксировкипарусных кораблей появились в составе флотов в 1820-х годах. Россияне составила исключения: 14-пушечный «Метеор» активноиспользовался в русско-турецкой войне 1828—1829 гг. В следующемдесятилетии появились колесные пароходофрегаты и пароходокорветыводоизмещением до 1—2 тыс. т с бомбическими орудиями наповоротных платформах. Мощность их паровых машин превысила 1000 л.с.* []

Первый русский пароходофрегат «Богатырь» был спущен наводу в Петербурге в 1836 г. В 40-е годы усилиями Пароходного комитетапод председательством адмирала П. И. Рикорда часть парусных фрегатовв штатах Балтийского флота заменили паровыми. Кавказская война, атакже инициатива главного командира флота и портов адмирала М. П.Лазарева и новороссийского и бессарабского генерал-губернатора М. С.Воронцова ускорили появление на Черном море быстроходных военныхпароходов и пароходофрегатов. В мирное время часть их использовалидля сообщения с Константинополем.

Колесные пароходофрегаты не могли заменить линейные корабли вкачестве главной ударной силы флота: машинно-котельная установказанимала большое бортовое пространство, а главное — часть ее, втом числе громоздкие колеса, была открыта выстрелам неприятеля.Однако появление пароходофрегатов обозначило тревожную длябезопасности страны зависимость России от иностранных государств всоздании современной военной техники. Почти все паровые машины изначительную часть кораблей пришлось заказать за границей, главнымобразом в Англии. Военный флот этой страны опирался на быстрыйпрогресс коммерческого пароходостроения и связанное с ним процветаниечастных машиностроительных заводов. Достижения частных фирмзаставляли подтягиваться и государственные верфи.

Российский флот традиционно ориентировался на казеннуюкораблестроительную базу. Почти все мастеровые столичных Нового иОхтинского, Архангельского и Николаевского адмиралтейств состояли надействительной военной службе в так называемых «рабочихэкипажах». Это вполне соответствовало духу правления Николая I,считавшего казарму образцом порядка. Подневольный труд не отличалсявысокой производительностью, но возможности адмиралтейств вдеревянном кораблестроении надо признать значительными, а сам процесспостройки кораблей достаточно отработанным и совершенным.

С переходом к паровому флоту возникла необходимость встроительстве «пароходных заводов» для производствапаровых машин и котлов, а также в модернизации адмиралтейств с учетомперспективной постройки пароходов, в том числе с железными корпусами.Нужны были инженеры для создания паровых машин и специалисты,способные управлять ими на кораблях. Можно было опираться и наотечественный опыт: петербургский завод Ч. Берда построил первыйпароход еще в 1815 г., а Камско-Воткинский и Сормовский заводы к 50-мгодам уже освоили постройку железных пароходов. Требовались деньги ивремя.

В начале 40-х годов на военных кораблях появился гребной винт,запатентованный в 1836 г. англичанином Ф. Смитом и шведом Дж.Эриксоном (независимо один от другого). Такие «винтовыемеханизмы» находились ниже ватерлинии и поэтому были скрыты отвыстрелов противника. В 1845 г., практически одновременно с Англией иФранцией, в России принимается решение об установке на линейныхкораблях и фрегатах гребных винтов. В 1848 г. со стапелей Охтинскогоадмиралтейства сошел на воду первый отечественный винтовой фрегат«Архимед». Он ненамного «отстал» отфранцузского винтового фрегата «Помона» (1845 г.) ианглийских фрегата «Эмфайон» и линейного корабля«Бленхейм», вступившего в строй в том же 1848 г.* [] Вскоре напрактике подтвердилось очевидное тактическое преимущество винтовыхкораблей над парусными. В масштабе флота этот перевес приобреталстратегическое значение, в корне изменяя соотношение сил на море.

Не вдаваясь в подробный анализ причин периодического «отставания»России от передовых западных государств,"следует отметить, что вэтом порой играли далеко не последнюю роль и действия отдельныхличностей.

Уверенность Николая I в благополучии флота ежегодно подкрепляласьблестящими «всеподданнейшими» отчетами по Морскомуведомству, представляемыми его руководителем — начальникомГлавного морского штаба адмиралом А. С. Меншиковым. Между тем вАнглии и Франции в 1847—1852 гг. были развернуты работы поизготовлению и установке паровых машин на линейных кораблях ифрегатах. Модернизация английского флота сопровождалась необходимымувеличением морского бюджета. Во Франции в мае 1850 г. сошел на водупервый винтовой корабль специальной постройки—90-пушечный«Наполеон», созданный талантливым кораблестроителем Дюпюидс Ломом.

Российское Морское ведомство, несколько озадаченное гибелью«Архимеда» в 1850 г. в навигационной аварии у островаБорнхольм, все еще не спешило. Пароходные заводы в Николаеве иКронштадте, заложенные еще в 1847 г., строились низкими темпами,возможно, и не без «помощи» приглашенных для руководстваанглийских инженеров. Не было не только квалифицированныхконструкторов паровых машин, но и инженеров-механиков дляобслуживания их на кораблях: машинами пароходофрегатов управляливольнонаемные иностранцы. Расходы на флот в 1847—1854 гг.составляли от 11,3 до 20,7 млн руб.* [] Увеличить бюджет было весьмапроблематично, оставалась возможность лишь гибко маневрировать им.Средства на строительство и переоборудование в винтовые линейныхкораблей и фрегатов выделили только в 1851 —1854 гг., причеммашины предусмотрительно заказали в Англии.

Уже после спуска «Наполеона», когда «парусное»кораблестроение в Англии и Франции ушло в прошлое, в России ежегодносходили со стапелей прекрасные парусные корабли, построенные получшим чертежам прошлого: «Прохор» и «Вилагош»(1851), «Великий князь Константин» (1852), «ИмператрицаМария» (1853).

Почти одновременно со смотром Балтийского флота в июле 1853 г. вПортсмуте состоялся смотр и были проведены маневры английского флотаКанала. Впервые в истории в них участвовала целая эскадра винтовыхкораблей: шесть линейных, два фрегата и четыре корвета, дополненныешестью колесными пароходофрегатами. В показательном бою паровыекорабли уверенно взяли верх над парусными. Российская официальнаяпечать отозвалась своеобразно: «Может ли этот смотр сравнитьсяс тем великолепным эффектом, который представляет русский флот наКронштадтском рейде, где 18 кораблей и множество фрегатов, пароходови мелких судов занимают до пяти верст пространства?»* []

Маневры же англичан в 1853 г., проведенные в условиях обостренияВосточного вопроса, носили демонстративный и угрожающий характер поотношению к России: под «разгромленной» парусной эскадройподразумевалась русская*. [] Не прошло и года, как Россия уже была всостоянии войны с коалицией двух сильнейших держав Европы.

Генерал-адмирал великийкнязь Константин Николаевич

Правда, реальные события Крымской войны 1853—1856 гг.оказались не такими впечатляющими, как результаты маневров, и не былиотмечены блестящими морскими победами британского и французскогофлотов. Однако значительное количество винтовых кораблей в их составеуже в кампании 1854 г. деморализующе подействовало на русскоекомандование. Именно это обстоятельство привело к пассивностироссийского корабельного флота, блокированного в военных портах. Врезультате противник достиг господства на море, обеспечив себе успехв боевых действиях в Крыму и захват Аландских островов. БазыБалтийского флота Свеаборг и Кронштадт и столица державы С.-Петербургоказались под угрозой вторжения с моря.

Оборона столицы от вторжения врага стала ключевой проблемой войнына Балтийском море в 1854—1855 гг. Потребовались новые подходыи пересмотр традиционной направленности строительства флота, исходяиз реальных возможностей отечественной промышленности. Эту работувозглавил генерал-адмирал великий князь Константин. Николаевич,вступивший в управление Морским ведомством в 1853 г

В кампании 1854 г. оборона русских на Балтике носила пассивныйхарактер: мощь фортов и береговых батарей Свеаборга и Кронштадтадополнялась стоявшими на якоре по диспозиции парусными кораблями.Англо-французский флот не отважился на решительное наступление.Однако в следующей кампании с пополнением специальными мелкосидящимикораблями — бомбардами и канонерскими лодками — онстановился все более опасным. Отечественные заводы были привлечены кизготовлению паровых машин для крупных кораблей с большим опозданием,поэтому российский флот мог пополниться десятью линейными кораблями ифрегатами только в 1858 г. Между тем уже в 1855 г. требовалосьусилить пассивные оборонительные средства маневренными силами,способными отразить попытки прорыва противника.

Гребные канонерские лодки старого шхерного флота едва ли годилисьдля создания такой маневренной силы. Оснащение же лодки паровоймашиной позволяло получить качественно новый корабль береговойобороны. Это показали испытания построенной в 1854 г. в Або (нынеТурку, Финляндия) трехпушечной винтовой канонерской лодки «Стерлядь»,спроектированной вице-адмиралом И. И. Шанцем. Водоизмещение лодки 179т, средняя осадка не более 2 м, мощность машины до 80 н. л. с.,скорость около 7 уз, вооружена 68-фунтовыми (203-мм) бомбическимиорудиями. Другая «образцовая» лодка «Осетр»была построена в Петербурге «по чертежу» капитана 2 рангаИ. А. Шестакова. На ней была установлена паровозная машина, скоростьлодки составляла 8 уз.

1 декабря 1854 г. генерал-адмирал распорядился о спешной постройкесразу 38 канонерских лодок, поручив наблюдение за технической частьюкапитанам 2 ранга И. А. Шестакову и П. Ю. Лисянскому. Строителями ихбыли корабельные инженеры поручик А. А. Иващенко и капитан Н. А.Карповский. Чиновник по особым поручениям Н. И. Путилов организовализготовление паровых машин на разных заводах, а подрядчик С. Г.Кудрявцев ежедневно выставлял на работы до 2000 мастеровых. Уже летом1855 г. начались ходовые испытания лодок.

В кампании 1855 г. отряд канонерских лодок провел первый бой спротивником. В следующем году было построено еще 35 единиц.

В 1856 г. российский парусный флот вооружался последний раз и тодля перевозки войск. За три года войны все флоты не толькопревратились в паровые, но и коренным образом изменилось соотношениенаступательных и оборонительных сил российского флота (табл. 1).

Таблица 1. Состав боевого ядра российского флота

Таким образом, технический прогресс и неудачи войны способствовалипревращению флота «открытого моря» в оборонительный,который мог вести успешные военные действия под прикрытием орудийприморских фортов. Однако великий князь Константин Николаевич и егоближайшие помощники И. Ф. Лихачев, И. А. Шестаков, Г. И. Бутаков, А.А, Попов и другие как раз стремились вывести флот в океан, сделавпостоянной практику дальних плаваний в новых Тихоокеанской иСредиземноморской эскадрах. Поэтому на верфях Петербурга иАрхангельска строилось большое число винтовых линейных кораблей,фрегатов, корветов и клиперов.

В 1857 г. генерал-адмирал представил своему брату Александру IIпроект нового штатного состава флота, включавший 156 винтовыхкораблей — 18 линейных, 12 фрегатов, 20 корветов, 6 клиперов,100 канонерских лодок — и 9 колесных пароходофрегатов, несчитая мелких вспомогательных судов и транспортов. (Для Черного моряпредназначались только 6 корветов. Парижский трактат 1856 г.фактически ликвидировал российский Черноморский флот.) ИмператорАлександр II одобрил проект, подтвердив задачу Николая I в отношенииморской политики: «Россия должна быть первоклассною морскоюдержавою, занимать в Европе третье место и быть сильнее союзавторостепенных держав»*. [] Довести флот до штатного составапредполагалось в течение 20 лет.

В процессе работы над проектом появились сомнения в егообоснованности: почти сразу пришлось отказаться от винтовых линейныхкораблей в пользу ускоренного строительства больших фрегатов,наилучшим образом сочетавших прочность, мощность машин и силуартиллерии. В 1859 г. имелось 5 кораблей, 6 фрегатов, 14 корветов и 6клиперов. Вслед за 70-пушечным фрегатом «Генерал-адмирал»(5670 т), построенным в США, ожидался спуск отечественных кораблей«Олег», «Александр Невский», «ДмитрийДонской», «Севастополь», «Петропавловск»,а позднее 6000-тонных «Наварин» и «Чесма».Однако с появлением французского мореходного броненосца «ЛаГлуар» их боевое значение сводилось почти к нулю.

Первые броненосные корабли — броненосные плавучие батареитипа «Лаве» — были построены капитаном Лабруссом воФранции еще в 1855 г. Такие корабли водоизмещением 1460 т и мощностьюмашин всего 375 л. с. в хорошую погоду развивали скорость не более 4уз. Однако вооруженные шестнадцатью 190-мм орудиями при полнойброневой защите борта 110-мм кованными железными плитами три батареитипа «Лаве» осенью 1855 г. смогли одолеть русскиебереговые батареи на Кинбурнской косе. Броня батарей не пробиваласькруглыми ядрами и бомбами гладкоствольных орудий. В 1855—1856гг. по образцу французских построили первые броненосные батареи иангличане. Наконец опыт войны и достижения техники позволили Дюпюи деЛому в 1858—1859 гг. реализовать идею мореходного броненосца,создать 5600-тонный «Ла Глуар». На постройку этогодеревянного французского броненосца Англия ответила постройкой в 1860г. железного броненосного фрегата «Уорриор»водоизмещением более 9000 т.

Россия с тревогой следила за англо-французским соперничеством впостройке броненосцев. Собственные скромные успехи в основаниистроительства винтового флота померкли в сравнении с быстрымтехническим прогрессом за границей. Генерал-адмирал, ограниченныйежегодным бюджетом 18,3—19 млн руб., уже в 1858 г. поднималвопрос о дополнительных ассигнованиях на «окованные»фрегаты, но не встретил понимания у правительства и императора.Средства на броненосцы в 1859—1860 гг. так и не были выделеныпод предлогом необходимости выждать «окончательных результатов»иностранных опытов*. [] Единственными «броненосцами» в Россииоставались 14 батарейных плотов, построенных в 1856 г. В 1861 г. кним добавилась 270-тонная железная канонерка «Опыт»,созданная на Петербургском заводе Карра и Макферсона (будущийБалтийский завод) и имевшая броневой бруствер для защитыединственного 196-мм орудия. К 1862 г. Франция имела 16 различныхброненосных кораблей, а Англия — 12. Оценивая положение,генерал-адмирал докладывал царю: «... Переворот вкораблестроении совершенно изменил отношение морских сил России ксилам морских держав... Мы находимся ныне в положении беззащитном сморя, и не только наступательная, но и оборонительная война сморскими державами в настоящее время для России невозможна»*.[]

В 1860 г. после кратковременного пребывания в должностиуправляющих Морским министерством просвещенного Ф. П. Врангеля исвоевольного Н. Ф. Метлина у генерал-адмирала появился новыйближайший помощник—вице-адмирал Н. К. Краббе. Правда,Константин Николаевич н Н. К. Краббе потерпели неудачу в выбореконцепции строительства флота, но и действовали они в условиях крайнеограниченного морского бюджета.

В конце 1861 г. генерал-адмиралу и управляющему Морскимминистерством удалось выделить средства для заказа в Англии первогоброненосца — плавучей батареи «Первенец». В 1862 г.принимается решение строить однотипную батарею в Петербурге силамианглийского подрядчика Ч. Митчела и заложенные в 1861 г. крупныедеревянные паровые фрегаты «Севастополь» и«Петропавловск» достроить как мореходные броненосцы.Броненосный флот планировали сооружать на отечественных верфях собоснованной ориентацией на железо, а не на дерево в качествекорпусного материала. Поэтому наряду с обучением специалистов уМитчела морских офицеров и корабельных инженеров направили за границудля изучения опыта, а переделку в броненосцы других кораблей —трех готовых линейных кораблей и фрегатов — отменили. В конце1862 г. Н. К. Краббе санкционировал постройку третьей броненоснойбатареи по конкурсу на одном из русских частных заводов. Такимобразом, средства направлялись как на постройку плавучих батарей дляусиления обороны Кронштадта, так и на создание мореходных броненосцевэкспериментального типа.

Адмирал Н. К. Краббе

Новые задачи потребовали перестройки Кораблестроительногодепартамента Морского министерства. Во главе его в 1858— 1867гг. находился энергичный директор — контр-адмирал (с 1864 г.вице-адмирал) А. В. Воеводский. Выработка заданий на проектирование,составление и корректировка проектов броненосцев, наблюдение за ихпостройкой возлагались на Кораблестроительный технический комитет(КТК), выделенный из кораблестроительного департамента в 1856 г.Параллельно с постройкой кораблей частными заводами и подрядчиками А.В. Воеводский организовал обновление оборудования казенныхадмиралтейств. В 1863 г. эта работа была ускорена в связи с угрозойвойны с Англией, которая, поддерживая восстание в Польше, пыталасьсоздать коалицию против России, Как и в 1854 г., на подступах кКронштадту ожидалось появление противника, но на этот раз егоброненосного флота.

В марте 1863 г. для срочной организации обороны морских подступовк столице Морское ведомство принимает так называемую «Мониторнуюкораблестроительную программу». В программе предусматриваласьпостройка десяти однобашенных броненосных лодок по образцуамериканских мониторов Эриксона и двухбашенной лодки с башнямисистемы английского капитана Кольза.

В 1864 г. «Мониторная программа» полным ходомосуществлялась на отечественных и ряде иностранных заводах. Созданиемореходных броненосных судов управляющий министерством Н. К. Краббеоткладывал до окончания строительства оборонительного флота,докладывая царю, что это спасет от промахов, так как лучший типброненосца еще не установлен.

9 марта 1864 г. была утверждена постройка новой серии броненосныхкораблей усовершенствованных типов: четырех шестипушечных башенныхбатарей, двух броненосных лодок и двух небольших батарейных корветов.Из восьми единиц только корветы были мореходными броненосцами. Полнаяже программа для обороны Кронштадта и «ближайших прибрежий»включала 41 броненосное судно. Однако, как и многие другие намеренияМорского министерства, она не осуществилась: в конце 1866 г.возросший уже до 23 млн руб. ежегодный морской бюджет был сокращен до16,5 млн руб. Кроме резкого уменьшения расходов на заграничныеплавания эскадр и на развитие Сибирской флотилии на 2—5 млнруб. в год были урезаны суммы и на новое кораблестроение. Поэтому,отказавшись от продолжения выгодной серийной постройки броненосцев, в1868 г. заказали единственный мощный брустверно-башенный монитор,впоследствии известный броненосный корабль «Петр Великий».

К концу 60-х годов генерал-адмирал и Н. К. Краббе посчитали задачусоздания оборонительного флота решенной. Ветхость деревянных паровыхкрейсеров, необходимость присутствия эскадр на Дальнем Востоке и вСредиземном море привели к мысли о приоритетном развитии крейсерскихсил.

Разработка теории крейсерской войны воплотилась в решении (1870г.) о постройке двух полуброненосных корветов — будущихброненосных крейсеров типа «Генерал-адмирал». Вскоре кним добавили восемь клиперов, а потом и перестроенный из башенногофрегата крейсер «Минин». Флот береговой обороныпополнился девятью канонерскими лодками типа «Ерш»водоизмещением от 353 до 450 т, вооруженными одним мощным 280-мморудием.

Концепции оборонительного флота отвечали и первые броненосцыЧерноморского флота — круглые в плане «Новгород» и«Вице-адмирал Попов». Перспективы возрождения морскоймощи России на Черном море открывала отмена унизительных статейПарижского трактата, скомпрометированного поражением Франции вофранке-прусской войне 1870—1871 гг. Но великий князь КонстантинНиколаевич не торопился со строительством Черноморского флота: этотфлот нельзя было вывести через проливы и направить во внешние моря иокеаны. Положение усугублялось недостатком средств: в первой половине70-х годов морской бюджет России не превышал 25 млн руб. Такиерасходы выглядели довольно бледно на фоне 70-миллионного английскогои 40-миллионного французского (в рублях) бюджетов. Поэтому Морскоеминистерство и пошло на сомнительный эксперимент создания «круглых»броненосцев по заданиям и на средства Военного ведомства.

В 1876 г. генерал-адмирал наконец поставил в правительстве вопросо срочном усилении Балтийского флота пятью, а Черноморского —десятью мощными мореходными броненосцами. Положительное его решениесорвала русско-турецкая война 1877— 1878 гг., вскрывшаянеспособность российского флота к активным действиям во внешнихморях. Черноморские моряки доблестно сражались с превосходящимисилами противника на примитивных минных катерах и вооруженныхпароходах. Балтийский флот занял оборонительное положение, готовясьотразить возможное вторжение англичан в Финский залив.

Война и связанное с ней обострение отношений с Англией привели ктаким поспешным действиям, как покупка в США четырех крейсеров изаказ более сотни миноносок на отечественных и иностранных заводах.Эти многочисленные носители минного оружия также пополнили флотприбрежного действия: их водоизмещение составляло всего от 12 до 33т. Только «Взрыв» и построенный в Англии после войны«Батум» могли использоваться в открытом море какмореходные миноносцы.

Строительство российского флота в 1861 — 1880 гг. (табл. 2)не велось по какой-либо обоснованной долгосрочной программе. В 60-егоды в составлении планов кораблестроения преобладала оборонительнаяконцепция, в 70-х годах она сменилась концепцией крейсерской войны.При этом наряду с весьма скромными планами строительства больших ималых крейсеров предусматривалось пополнение Балтийского флотаканонерскими лодками береговой обороны, а Черноморского —«круглыми» броненосцами. Под воздействием чрезвычайныхобстоятельств направленность развития флота дважды экстреннокорректировалась (в 1863-м и в 1877—1878 гг.), что выразилось в«мониторной» и «миноносной» программах.

Таблица 2. Строительство кораблей для российскогофлота, 1861—1880 гг.

Две противоположные концепции при недостатке средств на ихвоплощение определили пестроту и неравномерность боевого составафлота. Оборонительная его часть превосходила наступательную почисленности и мощности вооружения при почти равных водоизмещениях. Неслучайно и то, что наиболее сильный корабль «Петр Великий»остался в единственном числе, а броненосные фрегаты оказались на 2—4тыс. т меньше соответствующих английских. В этом проявилась тенденцияэкономии средств при постройке каждого корабля, а следовательно, истремление ограничить его водоизмещение.

Броненосные батареи

Броненосные батареи — прообраз броненосцев береговой обороны— по замыслу Морского ведомства предназначались «дляпреграждения доступа к Кронштадту неприятельского флота в случаепопытки его прорвать между фортами в узком пространстве большогорейда»*. []

Контракт на постройку 26-пушечной броненосной батареи «Первенец»— первого российского броненосца — Морское министерствозаключило с английской компанией Темзенского железоделательного исудостроительного завода 16 ноября 1861 г. Трехцилиндровую паровуюмашину мощностью 1000 л. с. для нее тоже заказали в Англии,известному заводу Модслея и Фильда. В задании на проектирование,разработанном Кораблестроительным техническим комитетом,оговаривались главные размерения, водоизмещение, скорость, вооружениеи бронирование корабля. По предложению лейтенанта И. П. Белавенца,«Первенец» после спуска на воду достраивался у стенки,поставленный в направлении, противоположном его положению на стапеле,благодаря чему остаточный магнетизм уничтожался магнитным полемЗемли.

Заказ первого броненосца в Англии объяснялся неподготовленностьюотечественной промышленности к строительству крупных броненосныхкораблей. Для изучения технологии железного судостроения,производства броневых плит и способов их крепления, изготовленияпаровых машин новейших систем в Англию командировали двух корабельныхинженеров, двух инженеров-механиков, унтер-офицера и пятерыхмастеровых с Адмиралтейских ижорских заводов. Все они подчинялисьнаблюдающему за постройкой «Первенца» капитану 2 ранга С.П. Шварцу и участвовали в работах наряду с английскими мастерами.

Броненосная батарея«Первенец»: а — боковой вид; б — верхняяпалуба

В августе 1862 г. с организацией работ на берегах Темзыознакомился и директор Кораблестроительного департаментаконтр-адмирал А. В. Воеводский: в Петербурге параллельно началосьвнедрение современного железного судостроения. Вторую батарею —«Не тронь меня» — решили строить на верфи Галерногоострова по контракту с английским заводчиком Ч. Митчелом. Морскоеминистерство обязалось устроить на острове эллинг со всемиприспособлениями, склад для хранения материалов, мастерские сприводом станков от паровой машины, печи, горны, паровые подвижныекраны, железные дороги, газовое освещение. В сооружении верфи ипостройке батареи «Не тронь меня» участвовали многиерусские инженеры и мастеровые. Наблюдающим за постройкой от КТК былназначен корабельный инженер А. X. Соболев. Броню и железо длякорпуса второй батареи делали в Англии. На батарее установили паровуюмашину, изготовленную в 1858 г. английским заводом Хамфрейса, ичетыре котла, «бывшие в употреблении» на винтовом корабле«Константин». Машину приводили в порядок на заводе Берда.

Для заказа третьей батареи (по решению Н. К. Краббе от 19 ноября1862 г.) 15 января 1863 г. состоялся конкурс с участием трехиностранных и четырех русских заводов. Наилучшие условия предложилНевский судостроительный и механический завод Семянникова и Полетики,с которым 8 апреля и заключили контракт на постройку. Строителем этойброненосной батареи, получившей название «Кремль», былкорабельный инженер И. С. Александров; на достройке его сменил Н. Е.Потапов-Броня и железо для батареи были английские. Паровую машину,снятую с фрегата «Илья Муромец», переделывал и исправлялКронштадтский пароходных завод.

Первоначально предусматривалось построить все три батареи поодному чертежу. Однако решение вооружить батареи 203-мм стальныминарезными орудиями (в апреле 1862 г.) вместо 196-мм гладкоствольных истремление упростить технологию постройки привели к тому, что впроект пришлось внести значительные изменения. Корпус «Первенца»при максимальной длине 67,1 м и ширине 16,2 м имел большой уклонбортов внутрь судна (27°), благодаря чему попадающие в бронюснаряды рикошетировали, но такой уклон отрицательно сказывался навнутреннем размещении и мореходных качествах. На батарее «Нетронь меня» уклон бортов начинался уже не от ватерлинии, а отбатарейной палубы. Обе батареи имели массивные бронированные таранныештевни в носу и в корме, ахтерштевень служил также для защиты руля ивинта. Батарея «Кремль» имела уже почти вертикальныеборта с небольшой погибью внутрь, круглые оконечности корпуса внадводной части сменились поперечными вертикальными брустверами(114-мм) с четырьмя портами для продольных выстрелов. От брустверов внос и корму укладывались легкие железные надстройки, не мешавшиестрельбе из погонных и ретирадных орудий и прикрытые верхней палубой.От таранного штевня в корме отказались, а форштевню придали изогнутуюформу, ставшую характерной чертой для последующих отечественныхброненосцев.

Корпуса батарей имели одно дно, а пространство между флорамизаливали в качестве балласта раствором цемента с песком. Рулеваярама, фор- и ахтерштевни изготовляли коваными, килевые листы —из 28,5-мм железа, шпангоуты — из 10,5-мм железа при ширине 254мм. Обшивку бортов толщиной под водой 16,5 и над водой 13,5 ммкрепили при помощи уголкового железа. Три непрерывные палубы —верхнюю, батарейную и жилую настилали поверх 10,8-мм бимсов,подкрепленных сплошными коваными пиллерсами. Корпус «Первенца»и «Не тронь меня» были разделены на семь отсековводонепроницаемыми переборками толщиной 13,5 мм, доходившими добатарейной палубы. «Кремль» имел всего пять главныхводонепроницаемых отсеков с небольшими румпельным и тараннымотделениями. Поперечные и продольные переборки «Кремля»были оборудованы водонепроницаемыми горловинами и дверями; такиегорловины и двери появились на «Первенце» и «Нетронь меня» уже в процессе эксплуатации.

Значительная бортовая качка «Первенца», выявленная вкампании 1864 г., обусловила использование скуловых килей, впервыепримененных на кораблях российского флота. Такие кили длиной по 6,1 ми шириной по 305 мм были установлены на батарее «Не тронь меня»уже в процессе постройки. В бортовых отсеках разместили особыецистерны. При заполнении этих цистерн батарея дополнительноуглублялась на 305 мм, благодаря чему уменьшалась поражаемаяповерхность. Со скуловыми килями, но без такого хитроумногоустройства, был построен и «Кремль».

Броненосная батарея«Первенец»

Броневая защита первых двух батарей полностью покрывала весьнадводный борт и опускалась примерно на 1,2 м ниже ватерлинии. Онасостояла из 114-мм (в середине корпуса) и 102-мм (в оконечностях)кованых броневых плит на 254-мм тиковой подкладке, усиленной наотвесных частях бортов «Не тронь меня» до 457 мм. Бронякрепилась к корпусу сквозными болтами диаметром 36,1 мм и опираласьна специальный выступ в шпангоутах. На батарейной палубе в бронеимелись орудийные порты высотой в свету 864 мм. Круглая в планебоевая рубка была защищена 114-мм плитами. Жилую и верхнюю палубыповерх 6,5-мм железных листов застилали сосновыми досками, абатарейную — 102-мм дубовыми. На «Не тронь меня»для защиты от навесных выстрелов по бимсам нижней палубы надкрюйт-камерами и бомбовыми погребами были положены 25,4-мм железныелисты.

Толщину брони в средней части корпуса «Кремля» довелидо 140 мм*, боевую рубку накрыли 25,4-мм крышей, а толщину железногонастила верхней палубы довели до 29 мм. [] Для броневойзащиты ниже батарейной палубы использовали более широкие прокатанныеплиты, что позволило ограничиться тремя поясами брони вместо четырех.Под защитой брони располагались и две вертикальные трубы с блокамидля опускания лота, чтобы измерять глубину с батарейной палубы.

Горизонтальные паровые машины одновальных установок на батареяхоказались различных систем; каждая машина с четырьмя огнетрубнымикотлами. Неподъемные гребные винты «Первенца» (диаметр3,15 м) и «Кремля» (диаметр 4,11 м) имели по четыреповоротные лопасти, изменявшие шаг от 3,51 до 4,43 м («Первенец»)и от 4,88 до 5,8 м («Кремль»). На «Не тронь меня»был трехлопастной гребной винт. Батареи с их полными обводами присредней осадке от 4,4 до 4,6 м и умеренной мощности машин отличалисьневажными ходовыми качествами (табл. 3).

Таблица 3. Испытание и стоимость батарей

Первоначальный запас угля «Первенца» 250 т напоследующих батареях повысили до 425 и 450 т соответственно, чтообеспечило 2000-мильную дальность плавания. Водоотливная системасостояла из двух 305-мм и двух 229-мм ручных помп и центробежной381-мм паровой помпы производительностью 180 тыс. ведер в час.

На «Первенце» и «Не тронь меня» из тесногорумпельного отделения румпель пришлось вынести вперед и соединить сголовой руля при помощи шкивов и цепей. Штурвалы были установлены вбатарейных палубах. Из-за тесноты их с трудом могли вращать двоерулевых вместо требуемых шести. Поэтому в кампанию 1871 г. штурвалыперенесли на мостик, впереди бизань-мачты. На «Кремле»был установлен обычный прямой румпель, непосредственно насаженный набаллер, что повышало надежность рулевого привода.

На всех трех батареях было сокращенное трехмачтовое парусноевооружение с железными мачтами, сосновыми стеньгами и реями и стоячимтакелажем из проволочного троса. Прямые паруса поднимались нафок-мачте, косые — на грот- и бизань-мачтах (на «Кремле»прямые паруса имелись также на грот-мачте). Якорное устройствовключало четыре якоря (масса становых около 2,9 т) и два шпиля. Вчисле шлюпок были 16-весельные баркасы, 14- и 12-весельные катера,вельботы и двух-весельные ялы. На «Первенце», например,было семь шлюпок; для их вооружения предназначалась 87-мм нарезнаяпушка. Экипаж штатной численностью 18 офицеров и 426 нижних чинов (на«Первенце» соответственно 18 и 414)* размещался в жилой ичастично в батарейной палубах. []

Броненосная батарея «Нетронь меня» (из фондов СПбАКФД)

На «Кремле» 12 офицерских кают и жилая палуба свыгородками из сосновых щитов отделялись от борта переборкой, чтоуменьшало сырость в помещениях. Для пополнения запасов пресной воды вцистернах были установлены опреснители системы Пена.

По расположению артиллерии броненосные батареи относились кклассическому типу батарейных броненосцев: главное вооружениеразмещалось по бортам в бронированной батарее с дополнением двухорудий на поворотных платформах в оконечностях верхней палубы.Вначале это были гладкоствольные длинные пушки системы Дальгренакалибром 196 мм (60-фунтовые № 1). В кампанию 1866 г. «Не троньменя» в числе первых трёх кораблей российского флота вооружили203-мм стальными нарезными орудиями, полученными с заводов Круппа.Позднее все батареи были перевооружены стальными казнозаряднымиорудиями. Производство их освоил Обуховский завод в Петербурге.Впоследствии вооружение дополнялось мортирами и мелкимискорострельными пушками разных систем (табл. 4). Предельный уголвозвышения батарейных орудий составлял всего 5°, что для 203-мморудия образца 1867 г. соответствовало дальности стрельбы около 10кбт.

Таблица 4. Водоизмещение и вооружение батарей

Крюйт-камеры и бомбовые погреба располагались в носовом и кормовомтрюмах, были обшиты 50,8-мм тиковыми досками и освещалиськеросиновыми фонарями.

Броненосная батарея«Кремль»: а — боковой вид; 6 — верхняя палуба

Постройка первой броненосной батареи проходила в сложнойполитической обстановке. В связи с угрозой войны с Англиейпотребовалось срочно перевести в Россию «Первенец». Впамяти Морского ведомства еще сохранились события 1854 г., когдазаказанные Питчеру крупные винтовые корветы «Витязь» и«Воин» были конфискованы британским правительством ивскоре объявились в наших водах под названием «Коссак» и«Тартор» («Казак» и «Татарин»). 5августа 1863 г. под конвоем фрегатов «Генерал-адмирал» и«Олег» батарея «Первенец» (с 56неустановленными броневыми плитами в батарейной палубе) благополучноприбыла в Кронштадт. Этот переход осуществлялся под российскимнациональным флагом с командой моряков английского торгового флота.Окончательную отделку батареи произвели зимой 1863— 1864 гг. вКронштадте, где достраивались и другие батареи: глубина на баре Невыне позволяла вывести их из С.-Петербурга с нормальным грузом. «Нетронь меня» перевели в Кронштадт в специальном деревянном доке,который к 1865 г. изрядно набух от шестилетней непрерывной службы исидел в воде глубже обычного. После того как землечерпалками глубинабара была увеличена до 2,87 м, «Кремль» (осадка послеспуска 2,59 м) перевели на буксире четырех портовых судов, уже бездока.

Броненосная батарея«Кремль» (из собрания Н. А. Залесского)

Многолетняя служба броненосных батарей показала, что они вполнеотвечали своему первоначальному назначению, но отличались большойрыскливостью, а по мореходным качествам и мощности машины не годилисьдля всепогодного плавания в Балтийском море. Так. 13 июля 1863 г,«Первенец» протаранил английское госпитальное судно,которое, к счастью, удалось спасти. В июле 1869 г. батарея «Нетронь меня» столкнулась с фрегатом «Петропавловск»,а в 1883 г. серьезно повредила норвежское торговое судно «Хайден».3 августа 1869 г. «Кремль» протаранил винтовой фрегат«Олег», который через 15 мин затонул. 29 мая 1885 г. напереходе из Кронштадта в Ревель эта батарея попала в сильный шторм.Корпус дал течь, а повреждение в машине, вызванное экстремальнымиусловиями ее работы, заставило командира вывести «Кремль»под парусами на отмель в заливе Кунда, где корабль затонул. Такоеобоснованное решение позволило спасти экипаж, а через пять суток иподнять батарею, вскоре отремонтированную в Кронштадте.

Только в конце 1905 г. батареи «Первенец», «Нетронь меня» и «Кремль» исключили из списков флота,а 26 августа 1908 г. их продали на слом за 62500 руб.

Башенные лодки (мониторы)

К очевидным недостаткам батарейных броненосцев относились малыекалибры и углы обстрела бортовых орудий, из которых только половинамогла стрелять по одной цели. Принципиально новое решение —размещение тяжелых орудий во вращающихся башенных установках —предложили независимо друг от друга шведский инженер Эриксон ианглийский капитан Кольз в начале 1860-х годов. Эриксон создал в СШАизвестный «Монитор», блестящий дебют которого в бою наХэмптонском рейде 9 марта 1862 г. оказал влияние на развитие флотовво всем мире.

С проектами башенных лодок системы Эриксона, как первое времяназывали в России мониторы, детально ознакомились командированные вСША капитан 1 ранга С. С. Лесовский и капитан корпуса корабельныхинженеров Н. А. Арцеулов. После того как американцы переделали фрегат«Роанок» в башенную плавучую батарею С. С. Лесовский 24июля 1862 г. направил Н. К. Краббе из Нью-Йорка проект спояснительной запиской о достройке фрегатов «Севастополь»и «Петропавловск» в качестве броненосных плавучих батарейс тремя башнями каждая*. [] Но тогда его предложение не было принято.

В Морском министерстве решили воспользоваться американским опытом,поскольку в условиях военной угрозы 1863 г. не оставалось времени наразработку собственных проектов. 11 марта из одиннадцати кораблей такназываемой «Мониторной программы» десять утвердили кпостройке по образцу «башенных лодок» Эриксона. 16 мартавозвратившийся из США капитан Н, А. Арцеулов доставил чертежи испецификации мониторов типа «Пассаик».

Кораблестроительный технический комитет внес в проект некоторыеизменения, после чего окончательный вариант воплотили в модели,изготовленной в модельной мастерской С.-Петербургского порта. Н. К.Краббе полагал, что мелкосидящие «башенные лодки» будутценным дополнением к броненосным плавучим батареям в оборонеКронштадта, ибо эта подвижная защита «может быть сосредоточенак тому месту подводного заграждения, кое неприятель попытаетсяразрушить»*. []

А. В. Воеводский разместил срочный заказ восьми лодок наотечественных заводах.

Две лодки «Ураган» и «Тифон», заложенные виюне 1863 г., строились на «казенные средства» в НовомАдмиралтействе под руководством полковника А. Я. Гезехуса, которыйсменил скоропостижно скончавшегося капитана Н. А. Арцеулова.Механизмы для них изготовлялись на С.-Петербургском заводе Берда.Заводу Карра и Макферсона были заказаны «Латник» и«Броненосец» с механизмами, наблюдал за их постройкойкапитан Н. Г. Коршиков. Две лодки — «Лава» и«Перун» под наблюдением штабс-капитана И. С. Александровастроил Невский завод Семянникова и Полетики, получивший главныемеханизмы с Адмиралтейских ижорских заводов. Постройку «Стрельца»и «Единорога» на верфи Галерного острова вел подрядчик С.Г. Кудрявцев под наблюдением капитана А. А. Свистовского. МеханизмыС. Г. Кудрявцеву поставлял завод Берда. Контроль за изготовлениемвсех паровых машин в С.-Петербурге КТК возложил на инженера-механикаштабс-капитана А. Д. Приббе.

Кроме того, две лодки заказали Бельгийскому обществу «Коккериль»,обязавшемуся собрать их из готовых частей на верфи в С.-Петербурге.За работами в Бельгии наблюдал капитан-лейтенант А. И. Федоров. Уже28 октября 1863 г. на верфи Гутуевского острова бельгийцы поднаблюдением корабельного инженера подпоручика X. В. Прохорова началисборку лодок, получивших названия «Колдун» и «Вещун».

Башенные лодки на отечественных заводах строили почти целиком изанглийского железа, с бронированием в несколько слоев толщиной 1 дюйм{25,4 мм) каждый. Водоизмещение по чертежу составляло 1566 т,наибольшая длина 61,3, ширина 14, осадка 3,3 и высота надводногоборта 0,46 м. Переборки делили корпус на шесть отсеков. В носу икорме имелись большие свесы для помещения четырехлапого втяжногоякоря («мониторного») и для прикрытия руля и винта отснарядов и тарана.

Набор корпуса включал железные шпангоуты углового профиля(100X12,7 мм) и дубовые бимсы (300x300 мм), коробчатый киль из18,9-мм железа, кованые фор- и ахтерштевни, 12,7-мм железную бортовуюобшивку. Верхняя палуба настилалась из двух слоев сосновых брусьев, вносу и в корме ее бимсы поддерживались 60-мм железными пиллерсами*.[]Толщина брони борта составляла 127 мм (5 слоев по 25,4 мм), башни —280 мм (11 слоев), боевой рубки — 203 мм (8 слоев), кожухадымовой трубы — 152 мм (6 слоев).

Башенная лодка типа«.Ураган»: а — боковой вид; б — вид сверху

Горизонтальная двухцилиндровая паровая машина системы Хамфрейсанарицательной мощностью 160 л. с. получала пар давлением 1,4 атм отдвух трубчатых котлов Мортона. Эти же котлы питали и вспомогательныемеханизмы: две паровые машины для привода машинного вентилятора (20л. с.) и для поворота орудийной башни (15 л. с.). Воду изподбашенного и машинного отделений откачивали двумя центробежнымипомпами Гвина производительностью 2,8 и 5,5 т/мин. Индикаторнаямощность машин на испытаниях составила от 335 до 529 л. с.* причастоте вращения четырехлопастного гребного винта 58—80 об/мин.[] Скорость лодок не превышала 6—7уз (табл. 5). Запас угля (около 100 т) в двух бортовых и однойсредней угольных ямах обеспечивал дальность плавания около 1400 мильскоростью 6 уз.

Таблица 5. Строительство и испытания башенных лодок

Вооружение каждой лодки состояло из двух орудий, размещавшихся вбашне системы Эриксона высотой 2,7 и внутренним диаметром 6,38 м.Железная крыша башни толщиной 12,7 мм с отверстиями для вентиляции идвумя люками служила основанием для бронированной боевой рубки. Башняопиралась на палубное кольцо. При повороте башня приподнималась,тяжесть ее переносилась на центральную колонну диаметром 305 мм,опирающуюся на днищевой фундамент, затем поворачивалась и сноваопускалась. Время полного поворота башни паровым приводом порезультатам испытаний составляло от 35 до 105 с без учета времениподъема.

Монитор «Колдун»(из фондов ЦВММ)

Из-за неготовности к 1865 г. 229-мм стальных нарезных орудий,предназначенных для вооружения лодок, первоначально установилистальные гладкоствольные орудия того же калибра с чугунной оболочкой.«Перун» и «Единорог» в 1866-1868 гг. быливременно вооружены 274-мм чугунными гладкоствольными пушками. С 1868г. лодки стали перевооружать 381-мм (15") гладкоствольнымичугунными орудиями системы Дальгрена, отлитыми на Олонецких заводах,а к 1875 г. установили 229-мм стальные нарезные орудия образца 1867г. Для орудий Дальгрена полагалось по 50 зарядов и снарядов —снаряженных бомб, сплошных ядер и картечи, для 299-мм орудий образца1867 г.— по 150 выстрелов. На башне и установленном примодернизации мостике в конце 70-х годов размешали до четырехскорострельных пушек.

Фактическое водоизмещение лодок в плаваниях составило от 1382 до1666 т. Экипаж по штату 1865 г. насчитывал 8 офицеров и 88унтер-офицеров и матросов*, по штату 1877 г.— соответственно 10и 100. []

Испытания башенных лодок показали удовлетворительную маневренностьи плавную бортовую качку. Однако на ходу при волнении вода заливалапалубу, попадала под основание башни и перед ней образовывался бурун,не позволявший отдраивать ставни амбразур. Поэтому эффективноиспользовать эти корабли было возможно только в спокойную погоду илина закрытых рейдах. В 1890 г. их исключили из списков флота, послечего корпуса использовали как угольные баржи и блокшивы.

Одновременно с башенными лодками системы Эриксона в С.-Петербургена Галерном острове средствами английского подрядчика Ч. Митчелапостроили броненосную лодку «Смерч» с двумя башнямисистемы капитана Кольза. Наблюдал за постройкой поручик А. Ф.Соболев. Корабль строился по проекту Ч. Митчела, согласованному сКТК., из английского железа, паровые машины изготовлялись в Англиизаводом «Моделей, сыновья и Фильд».

При проектном водоизмещении 1461 т, длине по ватерлинии 57,5,ширине 11,6 и средней осадке 3,2 м высота надводного борта достигала0,8 м. В отличие от броненосных плавучих батарей и однобашенных лодокнабор корпуса «Смерча» выполнялся по бракетной, иликлетчатой системе. Внутренняя обшивка образовывала второй борт ивторое дно. Водонепроницаемые стрингеры, бракеты между ними и настилвторого дна делили междудонное пространство на изолированные отсеки —клетки. Применение клетчатой системы набора стало новым шагом вобеспечении прочности и непотопляемости железных кораблей иутвердилось в строительстве последующих броненосцев.

Бортовую броню толщиной 114 м в середине корпуса и 102 мм воконечностях устанавливали на 203-мм тиковую подкладку. Верхнююпалубу и кожух дымовой трубы защищали железными листами толщиной 25,4м. Боевую рубку и обе башни диаметром 6,7 м бронировали 114-ммплитами. Общая масса брони составляла около 360т . * []

Башни Кольза, в отличие от башен Эриксона, вращались на катках попогону, положенному на платформу ниже верхней палубы. Там жеразмещались вынесенные из башни приводы наведения, а сама башнятолько наполовину высоты возвышалась над палубой, представляя собойнезначительную цель для снарядов противника. Впервые башни Кользабыли установлены на английских кораблях — броненосной батарее«Ройал Соверейн» (1862 г.) и башенных лодках типа«Скорпион» (1863 г.), а также на датском мониторе «РольфКраке» (1863 г.), который хорошо проявил себя под огнембереговых батарей в прусско-датской войне 1864 г. Удобство, прочностьи надежность башен Кольза сделали их наиболее перспективными дляброненосных кораблей.

На «Смерче», первом из русских броненосных кораблей,установили двухвальную энергетическую установку с двумядвухцилиндровыми горизонтальными машинами суммарной мощностью 700 л.с., вращавшими четырехлопастные гребные винты (диаметр 2,4 м) споворотными лопастями. Пар в машины подавался под давлением 1,7 атмот двух огнетрубных котлов. Из вспомогательного котла подавался пар вмашину (нарицательной мощностью 6л. с.), приводившую в действиеводоотливной насос, общесудовой вентилятор и кормовую башню.

В кампанию 1865 г. «Смерч» был вооружен четырьмя196-мм (60-фунтовыми) гладкоствольными пушками. Через год их заменилидвумя 203-мм стальными нарезными орудиями Круппа (поставить четыреорудия не позволили внутренние размеры башен). В 1870 г. на корабльустановили два 229-мм орудия образца 1867 г. Позднее для отраженияминных атак корабль вооружили 87-мм и скорострельными пушками разныхсистем.

Двухбашенная лодка «Смерч»:а — боковой вид; б — вид сверху

Фактическое нормальное водоизмещение «Смерча»составило 1560т при средней осадке около 3,35 м*. [] Запас угля (140т) обеспечивал дальность плавания свыше1000 миль. В 1867 г. экипаж состоял из 11 офицеров и 122 нижних чина,в 1875 г.— из 12 офицеров, 143 унтер-офицеров и матросов.

Развитием кораблей типа «Смерч» стали двухбашенные«Русалка» и «Чародейка», построенные попрограмме 1864 г. Программой предусматривалось создание восьмиброненосных кораблей. Их решили строить сериями по две единицы,исключительно из отечественных материалов и по проектам, выбранным наконкурсной основе. По итогам конкурса в Морском министерстве оказалипредпочтение проектам фирмы «Митчел и К,°» подлитерами С, D, Е и F. Однако 23 августа 1864 г. Н. К. Краббе утвердилк постройке только броненосные корветы проекта С*, [] авместо остальных распорядился строить четыре корабля «поулучшенному чертежу наших плавучих батарей» и две лодки «поулучшенному чертежу "Смерча"»*. [] К 4 октября К.ТК,под руководством председателя генерал-майора С. И. Чернявскогоразработал измененные проекты E2, E3 и F2. Проект F2 и послужилосновой для заключения 14 января 1865 г. с подрядчиком С. Г.Кудрявцевым контракта о постройке двух железных броненосных башенныхсудов, названных в мае того же года «Русалка» и«Чародейка».

Двухбашенная лодка «Смерч»(из собрании Н. А. Залесского)

Лодки строили на верфи Галерного острова под наблюдением капитанакорпуса корабельных инженеров А. А. Свистовского. Во второй половине1865 г. наблюдающим за постройкой «Чародейки» назначиликорабельного инженера Н. А. Самойлова, а «Русалки» —К. Г. Михайлова. Броню изготовляли Адмиралтейские Ижорские иБоткинский заводы, главные механизмы -- завод Берда.

В августе 1865 г., после смерти С. Г. Кудрявцева, подряд настроительство лодок, доведенных до 33 %-й готовности по корпусу,передали Ч. Митчелу, Непосредственным руководителем работ стал егоповеренный в России инженер Ч. Сван.

При нормальном водоизмещении 1881,7 т, длине по ГВЛ 62,8 и ширине12,8 м средняя осадка «Русалки» составляла 3,36 м. Корпуснабирался по клетчатой системе с двойным дном, форштевень оканчивалсятараном (углубление 2 м, выступ 1,4). Число водонепроницаемыхотделений достигло 25 при толщине переборок от 5 до 10 мм. Люки наверхней палубе с комингсами высотой 457 мм снабжались 25,4-м мбоевыми железными и штормовыми деревянными крышками.

Бронирование борта включало два ряда плит суммарной высотой всередине 2,3 м с погружением в воду 1,7 м и толщиной до 114-мм (вносу 95 мм, в корме 83). Каждую из 58 плит устанавливали на305—457-мм тиковую подкладку. Верхняя палуба настилалась из25,4-мм листов в середине и 12,7-мм — в оконечностях ипокрывалась сверху 89-мм сосновыми и дубовыми (в районе башен)досками. Башни системы Кольза наружным диаметром 6,9 м бронировались140-мм, а рубка - 114-мм железными плитами па тиковой подкладке.

Двухбашенная лодка«Русалка»: а — боковой вид; б — вид сверху

Энергетическая установка каждой лодки, как и на «Смерче»,состояла из двух горизонтальных паровых машин (диаметр цилиндров 965,ход поршня 457 мм) с клапанами отсечки пара и холодильниками.Дымоходы двух огнетрубных котлов с четырьмя топками каждый (рабочеедавление пара 1,6 атм) выходили в дымовую трубу диаметром 1,7м. Помпыи вентиляторы работали от вспомогательной машины. В 1869 г. на«Русалке» установили вспомогательный котел. Угольные ямывмешали 150 т угля.

В кампанию 1869 г. лодки были вооружены двумя 229-мм орудиямиобразца 1867 г. в носовой башне и двумя 381-мм гладкоствольными —в кормовой. В начале 70-х годов последние заменили нарезными.Боеприпасы хранились в обшитых деревом двух крюйт-камерах и двухбомбовых погребах — по 75 снарядов и зарядов на каждый ствол.При максимальном угле возвышения

Двухбашенная лодка«Русалка» (из собрания Н. А. Залесского)

229-мм орудий 7° дальность стрельбы достигала 15 кбт.Впоследствии на крышах башен стали устанавливать 87-мм пушкипротивоминной артиллерии, а на мостиках и верхней палубе —скорострельные 42-мм пушки Энгстрема, 37-мм пятиствольные Гочкиса и25,4-мм Пальмкранца.

На «Русалке» и «Чародейке», как и на«Смерче», было сокращенное парусное вооружение с тремялегкими железными мачтами. Два становых якоря имели массу по 1,52 т,стоп-анкер — 1,36 т. Экипаж включал 184 человека, в том числе13 офицеров (1877 г.). Фактическое водоизмещение лодок достигало2100т при средней осадке 3,7 м (табл. 6).

Таблица 6. Постройка и испытания башенных лодок

Двухбашенные лодки оказались более совершенными кораблями, чеммониторы, но их мореходные качества и непотопляемость также оставлялижелать лучшего. 23 июля 1865 г. «Смерч» затонул намелководье от пробоины, полученной при касании камня в финляндскихшхерах. За два часа вода распространилась по кораблю черезвентиляционные отверстия и неплотности в переборках, и водоотливныесредства не справились с ее откачиванием. 20 августа 1865 г. лодкуподняли с помощью мягких понтонов системы А. Ф. Александровского, носама авария пока не послужила толчком для разработки новыхтехнических и организационных мер обеспечения непотопляемости. Толькопосле почти аналогичной аварии «Русалки» в июне 1869 г.эти вопросы привлекли внимание КТК и высшего руководства Морскоговедомства. Лодку удалось спасти, посадив ее на мель. Обстоятельствааварии побудили служившего на ней мичмана С. О. Макарова разработатьряд предложений по совершенствованию водоотливной системы, управлениюкреном и дифферентом, снабжению кораблей пластырями и т. п. Известныйтруд будущего адмирала «Броненосная лодка "Русалка"»положил начало научной разработке принципов обеспечениянепотопляемости. К сожалению, этим новым идеям предстоял долгий путьдо их воплощения.

7 сентября 1893 г. на переходе из Ревеля в Гельсингфорс во времявосьмибалльного шторма низкобортная лодка «Русалка»затонула со всем экипажем вместе с командиром, признанным авторитетомв применении артиллерии, капитаном 2 ранга В. X. Иенишем. Специальнаякомиссия назвала две наиболее вероятные причины гибели: потерякораблем хода вследствие затопления котельных отделений через входныелюки либо потеря управления из-за обрыва штуртроса. В любом случаекорабль могло развернуть лагом к волне, а после разрушения надстроеки затопления части внутренних помещений перевернуть вверх килем.

«Русалка» разделила судьбу самого «Монитора»,погибшего в 1862 г. у мыса Гаттерас: низкобортные броненосцы не моглибезопасно плавать в штормовую погоду.

«Чародейка», не попавшая в подобные условия, спокойнозавершила свою многолетнюю службу. Ее исключили из списков только в1907 г. «Смерч» вывели из боевого состава в 1894 г., аего корпус разобрали на металл уже после Великой Отечественной войны.

Башенные фрегаты

Наиболее совершенными и мощными кораблями береговой обороны 60-хгодов стали двух- и трехбашенные фрегаты «Спиридов»,«Чичагов», «Грейг» и «Лазарев»,построенные по усовершенствованным КТК проектам Е2 и Е3.Первоначально они именовались трехбашенными броненосными батареями. Виюле 1866 г. в названия всех кораблей включили слово «адмирал».Таким образом, родилась новая традиция наименования кораблейотечественного флота в честь прославленных флагманов. Согласно этойтрадиции спустя 25 лет был назван и броненосец «АдмиралУшаков».

«Адмирал Грейг» (проект Е3) строился НовымАдмиралтейством под руководством X. В. Прохорова, которого в 1867 г.сменил Н. Г. Коршиков. Подготовительные работы начались в апреле 1865г., а официальная закладка состоялась лишь через год, 28 апреля 1866г.* [] Механизмы для «АдмиралаГрейга» изготовлял завод Карра и Макферсона. Этому же заводузаказали и однотипный корабль (с механизмами) «АдмиралЛазарев». Наблюдающим за его постройкой стал поручик В. Я.Дмитриев. Оба двухбашенных корабля (проект Е ) в мае 1865 г. заказалиНевскому заводу Семянникова и Полетики. В октябре 1866 г. их решилистроить с двумя башнями каждый, но с усиленной защитой*. [] Наблюдал за постройкой«Адмирала Спиридова» и «Адмирала Чичагова»корабельный инженер А. Я. Гезехус.

Башенный фрегат «АдмиралЛазарев»: а - боковой вид, б - вид сверху

Броню поставляли Адмиралтейские Ижорские заводы и Камскийжелезоделательный завод горного ведомства.

По окончательному проекту трехбашенные фрегаты имели водоизмещение3462 т и длину 77,4 м, двухбашенные — 3492,5 т и 77,5 мсоответственно при одинаковой ширине 13,1 м. Более «острые»обводы двухбашенных фрегатов вызвали увеличение средней осадкипримерно на 0,2 м, Корпуса набирались по клетчатой системе с двойнымдном. Важнейшим отличием башенных фрегатов от монитора сталаувеличенная до 1,5 м высота надводного борта.

Толщина бортовой брони «Адмирала Грейга» была впределах от 89 до 152 мм, «Адмирала Спиридова» — от102 до 178 мм. При этом в середине корпуса применили многослойнуюконструкцию защиты с суммарной толщиной двух слоев тиковой подкладки457 мм*. [] Башни бронировались плитамитолщиной 140 и 160 мм, а боевые рубки — 127 мм. Суммарнаятолщина двух слоев палубной брони с прокладкой из сукна или войлокадостигала 25,4 мм.

На каждом корабле было установлено по одной горизонтальной машинесистемы Хамфрейса с приспособлением для отсечки пара и с пятьюогнетрубными котлами (рабочее давление 1,7 атм). Машина работала нанеподъемный трехлопастный гребной винт. Для облегчения управления иулучшения маневренных качеств применили балансирный руль. Скоростьфрегатов на испытаниях составила 9—10 уз. (табл. 7).

Башенный фрегат «АдмиралСпиридов»: а - боковой вид, б - вид сверху

В каждой башне системы Кольза первоначально размещались по два229-мм орудия образца 1867 г. Однако во время плаваний кораблей в1871 —1872 гг. обнаружилась значительная перегрузка причрезмерном (до 1,7 м) дифференте на корму. После перераспределениягрузов дифферент несколько снизился и улучшились мореходные качества.В 1873 г. на «всестороннем испытании» башенных фрегатоввице-адмирал А. А. Попов предложил снять боевые рубки и заменить два229-мм орудия в каждой башне на одно 280-мм, производство которыхосвоил Обуховский завод. На «Адмирале Лазареве» и«Адмирале Грейге» А. А. Попов собирался заменить кормовуюбашню на барбетную установку 305-мм орудий*. []Последнее предложение не приняли из-за нехватки 305-мм пушек, апервые два осуществили в 1874 г. на «Адмирале Спиридове»,позднее и на остальных кораблях.

Таблица 7. Постройка и испытания башенных фрегатов

В 1878 г. вооружение фрегатов временно дополнили 229-мм мортирой,на башнях и мостиках устанавливали противоминную артиллерию —87-мм орудия и 44-мм скорострельные пушки Энгстрема.

Башенный фрегат «АдмиралЛазарев»

Характерными чертами башенных фрегатов, кроме сокращенногопарусного вооружения, стали носовая надстройка с бушпритом ипродольный переходной мостик, позволявший работать с парусами ишлюпками в свежую погоду. Фактическое водоизмещение кораблейоказалось в пределах от 3693 т («Адмирал Чичагов») до3841 т («Адмирал Грейг»). Экипаж по штату 1877 г.насчитывал 18 офицеров и 230 нижних чинов, на трехбашенных фрегатахбыло 242 унтер-офицера и матроса.

По мнению руководителей Морского министерства, башенные фрегатымогли использоваться в пределах Балтийского и Северного морей. Запасугля от 258 до 300 т обеспечивал им дальность плавания 1200—1500миль 9-узловым ходом.

«Адмирал Лазарев», «Адмирал Чичагов» и«Адмирал Спиридов» были исключены из списков флота в 1907г., «Адмирал Грейг» — в 1909 г. Из всех кораблей«оборонительного флота» 60-х годов они оказались самымидолговечными.

Поповки

Морское министерство в выборе типов броненосцев для Черноморскогофлота ориентировалось по аналогии с Балтикой на корабли прибрежногодействия. Еще в августе 1863 г. Н. К. Краббе в связи с военнойугрозой поручил КТК разработать проект деревянных броненосныхплавучих батарей для обороны Керченского пролива. С одобренияАлександра II предполагалось построить четыре таких плоскодонныхкорабля с четырьмя орудиями и 5-узловым ходом каждый. Стабилизациямеждународной обстановки тогда спасла ассигнованные на батареи 1,25млн руб.

В 1864 г. капитан-лейтенант А. Н. Федоров по заданию министерстваобследовал реки бассейна Азовского моря в поисках места для верфи,чтобы строить на ней корабли типов «Стрелец» и «Смерч»для обороны Керченского пролива. Федоров предложил строить корабли наБоткинском заводе, а собирать их в Калачевском затоне реки Дон.Позднее обсуждался план создания верфи в Керчи. При этом имелась ввиду постройка мелкосидящих тихоходных броненосцев именно дляАзовского моря, с тем чтобы «не возбуждать недовольства»европейских держав нарушением Парижского трактата 1856 г.

Наконец в декабре 1869 г. «особым совещанием» сучастием военного министра генерала Д. А. Милютина и Н. К. Краббебыло принято решение о постройке в Николаевском Адмиралтействечетырех «броненосных судов». В заданиях Военногоминистерства предусматривалось: калибр орудий не менее 280 мм, осадкане более 3,3—3,4 м и толщина брони больше, чем на крупнейшихиностранных броненосцах. На реализацию заданий с учетом оборудованияадмиралтейства «особое совещание» отпустило 4 млн руб. идва года*. []

В основу проекта черноморских кораблей была положена идея создания«круглого монитора» — плавучего станка для орудийкрупного калибра. Ее обосновал в октябре 1869 г. известный новатор вобласти кораблестроения контр-адмирал А, А. Попов, которому поручилиразработку проекта. Круглый в плане корпус позволял в наибольшейстепени выполнить жесткие задания Военного министерства, едва лиосуществимые в варианте двухбашенной лодки. Сомнения в ходовых иманевренных качествах необычных судов отчасти разрешились в 1870 г.при испытаниях построенных А. А. Поповым натурных моделей —круглых шлюпок. 27 апреля 1870 г. Александр II «повелел»именовать круглые суда «поповками».

В ходе проектирования прорабатывалось несколько вариантов сдиаметром корпуса от 24,4 до 46 м. Окончательно было решено построитьдва корабля в Петербурге и два в Николаеве по одному проекту —диаметром 29,3 м. Для выполнения этого решения требоваласьмодернизация заброшенного Николаевского Адмиралтейства. С отменойвоенных статей Парижского трактата не произошло замены кораблейбереговой обороны мореходными броненосцами, а только ускорилосьсооружение поповок. В начале 1871 г. в Новом Адмиралтействеприступили к постройке головного броненосца «Новгород», аосенью в Николаевском Адмиралтействе начали обработку металла длявторого — «Киев». Главные механизмы заказали заводуБерда в С.-Петербурге. Зимой 1861 —1862 гг. «Новгород»в разобранном виде по железной дороге доставили в Николаев дляокончательной сборки в специальном эллинге.

Настойчивость Морского министерства в осуществлении оборонительнойпрограммы для Черного моря помимо высокого авторитета и энергии А. А.Попова объяснялась отрицательным отношением генерал-адмирала и Н. К.Краббе к строительству мореходных кораблей на Черноморском театре. Ктому же по первоначальным расчетам постройка круглых броненосцевдолжна была обойтись дешево. Однако в действительности поповкиоказались довольно крупными и сложными кораблями, а их реальнаястоимость стала одной из причин сокращения программы до двух единиц.

При нормальном водоизмещении 2491 т и наибольшем диаметре корпуса30,8 м осадка «Новгорода» составила 4,1 м, а высотанадводного борта всего 0,46 м. Второе дно укладывалось на радиальныеэлементы набора корпуса. Бронирование борта выполнялось из железныхплит толщиной 229 и 178 мм на тиковой подкладке. С учетом рубашки подброню суммарная толщина броневой защиты считалась 280 и 229 мм*. [] Палуба бронировалась железными листами в трислоя — всего 70 мм.

Энергетическая установка броненосца первоначально включала восемькотлов и шесть паровых машин (3360 л. с.), каждая из которых вращаласвой гребной винт при параллельном расположении валов. Впоследствиидля уменьшения рыскливости крайние машины и валы сняли. Это почти несказалось на ходовых качествах, так как паропроизводительности котловвсе равно не хватало для работы всех шести главных двигателей наполную мощность. При запасе угля 200 т дальность плавании полнымходом составила 480 миль (табл. 8).

Два 280-мм орудия «Новгорода» были установлены подзащитой 229-мм брони барбета (внутренний диаметр 8,23 м, высота 2,9м). Барбетные установки тяжелых орудий внедрили в 1860-е годыфранцузские кораблестроители. Сочетая надежную защиту орудийнойплатформы броней неподвижного барбета с удобством управления орудиями(стволы их возвышались над верхним краем броневой защиты), этиустановки стали своеобразной альтернативой башенным. Недостаткамипоследних тогда считали ограничений обзор из башни и возможность еезаклинивания прямыми попаданиями снарядов.

Поповка «Новгород»:а — боковой вид; б — вид сверху

Таблица 8. Постройка и испытания поповок

Над низким корпусом «Новгорода» по обеим сторонамбарбета соорудили надстройки с каютами офицерского состава и постамиуправления кораблем. На надстройках установили 87-мм и скорострельныеорудия противоминной артиллерии. Вооружение дополнялось шестовымиминами — наступательным минным оружием для применения накратчайшей дистанции.

Предварительные испытания «Новгорода» и появлениеновых мощных мореходных броненосцев вызвали намерение А. А. Поповапереработать проект «Киева», увеличив калибр артиллерии итолщину броневой защиты, В августе 1873 г. кораблестроительный отделМорского технического комитета (МТК) рассмотрел новый вариант поповкис 406-мм бортовым бронированием и двумя 305-мм орудиями образца 1867г. Реализация этого варианта вызвала переделку уже выставленного настапель набора «Киева» и начало постройки практическинового броненосца, которому 9 октября 1873 г, присвоили название«Вице-адмирал Попов».

Беспрецедентное в истории отечественного флота событие —прижизненное наименование крупного корабля в честь «простого»адмирала — подчеркивало не только заслуги А. А. Попова, но иисключительное отношение к нему генерал-адмирала и самого императора.Одержимый идеей круглых судов, А. А. Попов считал вполне возможнымприменение поповок в открытом море, а дальнейшим развитием этого типа— мореходный броненосец. Восторженного мнения о морскихкачествах круглых судов придерживались и высшие руководители флота:великий князь Константин Николаевич, адмирал Н. К. Краббе и товарищуправляющего министерством вице-адмирал С. С. Лесовский. Так, послеиспытаний «Новгорода» генерал-адмирал докладывал царю:«Поповка оказалась выгоднойсо всех точек зрения (курсивнаш. — В. Г. и И. Ч. ) и наиболее подходящей для решенияоборонительных задач на Черном море»*. [] Вовремя русско-турецкой войны 1877—1879 гг. в Петербургепредполагали даже послать броненосцы «Новгород» и«Вице-адмирал Попов» в крейсерство по Черному морю.

Высокие оценки поповок, отчасти вызванные стремлением оправдатьзатраченные на них 6 млн руб., стали и одной из причин резкой критикиэтих кораблей и их создателя. В действительности А. А. Попов блестящерешил сложную задачу реализации жестких требований Военногоминистерства. «Вице-адмирал Попов» при средней осадкевсего 4,3 м по мощности вооружения и защиты не имел равных средиброненосцев береговой обороны.

Круглые броненосцы А. А. Попова заслуженно вошли в историюмирового кораблестроения как оригинальный вариант совмещенияпротиворечивых заданий в сложных условиях переходного периода —времени поиска наиболее рациональных типов броненосных кораблей.

Поповки вполне отвечали своему первоначальному назначению, в войнес Турцией они действовали в системе «активной обороны»Одессы и Очакова. Турецкий флот так и не решился атаковать этипункты, что само по себе было важным оперативным результатом. Однаконадежды на возможность применения поповок в открытом море оказалисьнесостоятельными. К такому выводу привел анализ опыта плавания ирезультаты работы специальной комиссии. Интересно, что большинстводокументов подтверждают вполне удовлетворительные мореходные качествакруглых броненосцев, например, небольшие размахи и плавность качкипри состоянии моря до 7—8 баллов. Как недостаток отмечаетсялишь значительная (до 4 уз) потеря скорости при встречном ветре иволнении*. []

В действительности же малая высота надводного борта, относительнонебольшая скорость и плохая маневренность могли привести к опаснымпоследствиям для поповок при встрече их с мореходными броненосцамивдали от своих берегов. В конкретной обстановке 1877—1878 гг.круглые броненосцы не оправдали затраченных на них средств.

Осенью 1878 г. на броненосце «Вице-адмирал Попов»вместо обычных орудийных станков установили новинку техники тоговремени: снижающиеся станки системы Рассказова (изготовленные вАнглии). Станки имели гидравлический привод, на них можно былозаряжать орудия под прикрытием барбетной брони. Штатом 1877 г. вэкипажи «Новгорода» и «Вице-адмирала Попова»назначалось по 14 офицеров и по 119 и 165 «нижних чинов»соответственно*. [] Корабли находились в составе Черноморского флота до1903 г., затем их сдали к порту и вскоре исключили из списков. Споповками связана судьба многих выдающихся деятелей отечественногофлота, в том числе и капитана 1 ранга В. Н. Миклухи, одного изглавных участников событий, описываемых в книге.

Прибрежные броненосцы вистории флота и судостроения

Массовое сооружение броненосцев оборонительного флота произвелонастоящий переворот в отечественной судостроительной промышленности.Всего за 10 лет — от заказа в Англии «Первенца»(1862 г.) до окончания в Кронштадте «Адмирала Чичагова»(1871 г.) — произошел переход от деревянного кораблестроения кметаллическому. Переход стремительный, но и достаточнопоследовательный: от обучения на заказанном в Англии броненосце черезиспользование опыта иностранных подрядчиков и применение импортныхматериалов и механизмов судостроители пришли к самостоятельнойпостройке кораблей из отечественных материалов.

В начале 70-х годов постройку железных судов вели С.-Петербургскийпорт на верфях Новое Адмиралтейство и Галерный остров, частные заводы— Невский (Семянникова и Полетики) и Балтийский (Карра иМакферсона). Последний наряду с заводом Берда строил также главныесудовые механизмы. Производство брони освоили на АдмиралтейскихИжорских и Воткинском заводах.

Практика воплощения иностранных проектов сменилась разработкойсобственных, включавших многие оригинальные идеи. Наиболее яркие изних принадлежали вице-адмиралу А. А. Попову и осуществились в рядемореходных кораблей. На строительстве многочисленных «прибрежных»броненосцев воспитывались кадры опытных корабельных инженеров, таких,как Н. А. Арцеулов, А. Я. Гезехус, В. Я. Дмитриев, Н. Г. Коршиков, К.Г. Михайлов, X. В, Прохоров, Н. А. Самойлов, А. А. Свистовский, А. Ф.Соболев и другие.

Положительную роль в совершенствовании конструкции кораблейсыграла инициатива известных флагманов — И. Ф. Лихачева и И. Г.Бутакова, возглавлявших в 60—70-е годы броненосную эскадру наБалтике. Например, И. Ф. Лихачев предложил балансирные рули длябашенных фрегатов, а И. Г. Бутаков — двойную обшивку носовойчасти корпуса и тельферное устройство для подъема снарядов к орудиямв башне. Последовательным сторонником усиления броневой защитывыступал председатель Кораблестроительного технического комитетагенерал-майор С. И. Чернявский, который фактически был главным«контролером», или руководителем, составления всехпроектов броненосцев. Проектирование главных механизмов кораблейпоследних серий возглавлял главный инженер-механик Балтийского флотаЛамберт. В неизведанное дело постройки броненосцев большой вкладвнесли и флотские офицеры — командиры кораблей и даже совсеммолодые, такие, как мичман С. О. Макаров. Именно творческоесодружество флотских офицеров, инженеров-механиков икораблестроителей привело к достижению успеха.

Переходный процесс обозначил и принципиально новые дляотечественного кораблестроения проблемы. Наиболее очевидная из нихвыразилась в увеличении сроков постройки. Так, «улучшенные»броненосцы программы 1864 г. все оказались «долгостроями».Башенные лодки типа «Русалка» прошли трехлетний путь отпринятия решения о постройке до спуска на воду и почти два годадостраивались на плаву. Стапельный период для большинства башенныхфрегатов, оказался еще более длительным, а достроечный затянулся натри-четыре года.

Это во многом объяснялось естественным усложнением процессапроектирования и постройки железных кораблей с разнообразнымимеханизмами и системами вооружения. Субъективные причины крылись втрадициях эпохи деревянного кораблестроения, закрепленных сложившейсяорганизацией. Согласно этой организации заключение контрактов иливыдача нарядов на постройку корабля, его механизмов, заказ предметовснабжения был сосредоточен в Кораблестроительном департаментеМорского министерства, артиллерийское вооружение заказывалосьАртиллерийским департаментом. С развитием пароходостроениянеобходимость технической экспертизы и составления новых проектоввызвала включение в структуру управления, наряду с Морским ученымкомитетом, Пароходного комитета (1842 г.), а затемКораблестроительного технического комитета (1856 г.).

Кораблестроительный технический комитет объединил решение вопросовпроектирования кораблей в целом, проекты же паровых машинсоставлялись или проверялись главным инженером-механиком Балтийскогофлота. Определенное влияния на проектирование оказывали такжеИнспекторский департамент, ведавший комплектованием флота личнымсоставом и плаванием кораблей, а также старшие флагманы —начальники броненосной эскадры.

При преобразовании центрального аппарата Морского ведомства в I860г: в систему управления окончательно внедрились принципы,установившие разделение между техникой, хозяйством и управлениемличного состава*. [] В результате Кораблестроительный департамент толькозаказывал и оплачивал, а КТК, не имевший финансовойсамостоятельности, проектировал и контролировал постройку. Руководилиею подрядчики или корабельные инженеры С.-Петербургского порта,получавшие «от казны» — по заказамКораблестроительного департамента механизмы, броню, дельные вещи,рангоут, шлюпки и т. п. Сложное взаимодействие департаментов, КТК,главных инженера-механика и портового корабельного инженера,подрядчиков и контрагентов, флагманов и командиров рождало бумажныйвал многократных согласований и задерживало строительство.

Иногда подрядчик, добившийся скорого продвижения работ, получалштевни или механизмы, заказанные Кораблестроительным департаментом сбольшим опозданием, например, на год после начала постройки.Нередкими были низкая дисциплина поставок и существенная корректурачертежей в ходе постройки. Да и сам проект перед началом работдоводился только до уровня современного эскизного (в упрощенномвиде), а рабочие («практические») чертежи разрабатывалисьпараллельно с сооружением корпуса. В обстановке волокиты согласованийи опоздания поставок подрядчик, обязанный установить все доставленное«от казны» и независимыми от него контрагентами, невольнонарушал сроки контракта и при этом не был виноват. Нарушение сроковусугублялось также организационными трудностями освоения производстваметалла, брони, механизмов и стальных орудий на отечественныхзаводах.

В результате преобразования системы управления в 1867-1869 гг.хозяйственные функции (контракты и заказы) передали портовымуправлениям, а технические сосредоточили в Морском техническомкомитете (МТК), включавшем кораблестроительное, артиллерийское,строительное и ученое отделения. С 1875 г. в МТК вошло механическоеотделение, созданное взамен должности главного инженера-механикафлота.

Постройка кораблей была сокращена. Они строились либо на верфяхС.-Петербургского порта — «казенными средствами»,либо на частных заводах, страдавших от недостатка государственныхзаказов. Упразднение Кораблестроительного и сужение функцийИнспекторского департамента исключительно до заведования личнымсоставом на практике лишило флот планового и обоснованного пополнениякорабельным составом. Сроки постройки в 70-х гг. еще болееувеличились: начатые в 1869—1871 гг. броненосный корабль «ПетрВеликий» и броненосные фрегаты не были полностью готовы к войне1877—1878 гг.

Особенность петербургского кораблестроения заключалась в том, чтокорабли достраивались в Кронштадте, так как не могли выйти изС.-Петербурга с полной нагрузкой. Установка брони и артиллерии,окончательная отделка корабля в условиях отрыва от верфи или заводатакже увеличивала сроки и стоимость постройки.

При создании броненосцев оборонительного флота русскиекораблестроители столкнулись с перегрузкой кораблей, которая Убашенных лодок составило около 200 т, а у башенных фрегатов от 230 до350 т сверх нормального водоизмещения по проекту. Кроме того, фрегатыеще в процессе проектирования увеличились почти на 300 т каждый безсущественного изменения первоначального теоретического чертежа.Перегрузка, достигавшая 6—10 % нормального водоизмещения,увеличивала осадку и ухудшала остойчивость, сокращала и без тогонезначительную высоту надводного борта. Для уменьшения перегрузки набольшинстве кораблей уже в процессе эксплуатации сняли бронированныебоевые рубки.

Причинами перегрузки были почти неизбежные в условиях того времениошибки в подсчете нагрузки, а также непрерывные «улучшения идобавления» в проекте уже строившегося корабля при отсутствиизапаса водоизмещения. Ошибки в подсчете приходились главным образомпа элементы корпуса и устройств башен, рубок и мостиков, «улучшенияи добавления» увеличивали массу вооружения и брони.

Анализ статей нагрузки башенных кораблей береговой обороны (табл.9) показывает, что наибольшая масса приходилась на металлическиеконструкции корпуса (30 % и более) и на бронирование с тиковойподкладкой (24 %). Масса главных механизмов составляла порядка 9 %, авооружения с боезапасом — всего 5 -6 % от нормальноговодоизмещения.

Таблица 9. Состав нагрузки башенных лодок и фрегатов

Удачный выбор башенного типа броненосцев и вооружение их стальныминарезными орудиями образца 1867 г. (табл. 10) обеспечили относительновысокую эффективность оборонительного флота по сравнению с английскимброненосным флотом конца 60-х — начала 70-х годов XIX в. Основуанглийского флота составляли батарейные и казематные броненосцы,вооруженные 229-мм орудиями, из которых только половина участвовала вбортовом залпе. Снаряды английского 229-мм орудия, заряжаемого сдула, на дистанции 5 кбт пробивали 140-мм броню, при толщине броневойзащиты самих броненосных фрегатов от 114 до 229 мм. 229-мм русскийснаряд орудия образца 1867 г. пробивал 152-мм броню на дистанции 9кбт*. [] Поэтому в прибрежном районе башенныелодки являлись довольно серьезным противником более крупным ибыстроходных английским рангоутным броненосцам, а башенные фрегатыимели даже определенные тактические преимущества.

Таблица 10. Установки орудий образца 1867 г.

Однако уже в середине 70-х годов в английском флоте появляютсяброненосцы с 317-мм орудиями и 305—356-мм броней, а в 1881 г. вморе выходит «Инфлексибл», вооруженный 406-мм пушками изащищенный 610-мм броневой цитаделью. Внедрение удлиненных орудий снарезами прогрессивной крутизны в 80-х годах привело к окончательномуустареванию артиллерийского вооружения русских кораблей береговойобороны. Несмотря на частичную модернизацию, броненосные батареи,башенные лодки и фрегаты в последнем десятилетии XIX в. повооружению, защите и скорости не отвечали тактическим требованиям.Приказом по Морскому ведомству от 1 февраля 1892 г. все они былипереклассифицированы в броненосцы береговой обороны. Фактически послеэтого однобашенные лодки, поповки и «Смерч» почти невооружались для плавания, а «Русалка», «Чародейка»,«Первенец», «Не тронь меня», «Кремль»,«Адмирал Лазарев», «Адмирал Грейг», «АдмиралСпиридов» и «Адмирал Чичагов» доживали свой век вучебных отрядах. Характерно, что корпуса всех кораблей отличалисьзавидной долговечностью.

Постепенно броненосцы оборонительного флота обросли надстройками имостиками, которые использовались для размещения гребных судов, атакже противоминной артиллерии. В конце 70-х — начале 80-хгодов эта артиллерия состояла из 87-мм орудий образца 1867 г., атакже из скорострельных пушек Энгстрема (42-мм) и Пальмкранца(25,4-мм). Для вооружения шлюпок и десанта применялась 64-ммскорострельная пушка Барановского на колесном лафете. В войну1877-1878 гг. на батареи и башенные фрегаты ставили по одной 229-мммортире для навесной стрельбы. В 80-х — ЭО-х годах на нихпоявились 37-мм и 47-мм скорострельные пушки Гочкиса.

После успешного испытания на «Первенце» в кампании1872 г. на вооружение принимаются аппараты «автоматическойстрельбы» системы Давыдова. Аппараты Давыдова позволяли вестисосредоточенную стрельбу с учетом качки корабля. В 70-е годы наброненосцы поступили первые образцы наступательного минного оружия:шестовые и буксируемые мины, в 80-х годах башенные фрегаты вооружилиподводными минными (торпедными) аппаратами для мин Уайтхеда и минамизаграждения.

Несмотря на ограниченные мореходность и район плавания, балтийскиеброненосцы оборонительного флота сыграли огромную роль в подготовке исоздании отечественной тактической школы. Именно в плаванияхБроненосной эскадры адмиралов И. Ф. Лихачева (1864—1866 гг.) иГ. И. Бутакова (1867—1876 гг.), учебных Артиллерийского иМинного отрядов сформировался тип моряка, владевшего не толькоискусством кораблевождения и морской практикой, но и новейшимиобразцами военно-морской техники и оружия. От всестороннего испытанияпервых броненосцев в кампании 1864 г. и демонстративного похода вСтокгольм (1865 г.) броненосная эскадра прошла путь до созданияслаженного боевого организма, что вызывало интерес иностранныхморяков, приезжавших для изучения русского опыта. В 1869 г. был изданновый «Свод военных морских сигналов», а в 1870 г.—новая редакция «Морского устава», где нашли отражениеизменения корабельной организации, вызванные развитием боевых итехнических средств флота.